Снег над океаном [СИ] - Михаил Григорьевич Бобров

сперва хотела весь тот вшивый городок снести к херам! И клянусь, меня бы хватило! И потом я бы построила свой мир…

Собеседница запахнула серую шинель:

— Разве вы между собой живете без войн?

— Нет. Меня остановило другое. Мне насрать на все человечество. А вот на тебя — нет. Я не могу забыть, что ты до конца защищала меня. Не свой инструмент, не выгодное вложение капитала. Не игрушку, которой можно похвастаться. Меня. И теперь я могу отблагодарить лишь одним способом.

Женщина посмотрела вдоль мола, на разлетающиеся о бетон волны. Промолчала.

— Не буду никому мстить. Люди прекрасно режут друг друга и без меня. Люди давно придумали для меня способ, и даже понятно все нарисовали. Логичное обоснование придумали. Ну что ж, сами напросились!

Пенсакола поглядела на листок в руках. Протянула его собеседнице. Та взглянула мельком, спросила:

— А откуда возьмешь серебрянную пыль?

— Я все-таки лучший ученик. Ты знаешь, чей. Вот еще кого не хотела бы обидеть, а приходится… В общем, нанопыль можно производить на фабриках молекулярной сборкой. А можно в биореакторе, больше через биологию, чем через химию. Ты знаешь, в нити ДНК упаковано полтора терабайта. Половина от мамы, половина от папы. Причем в готовом для чтения виде, не архив. Твердотельных носителей таких просто не существует. Даже у нас. У нас, правда, принцип другой… Не скучай, я уже договорила.

— Я хоть раз говорила, что мне скучно с тобой? Хоть раз отделывалась занятостью или там важными делами? Почему ты отвернулась?

— Не хочу видеть, как ты теряешь лицо. Не хочу видеть, как ты плачешь!

— Я не плакала на могиле Николая!

— Простишь ты меня, или нет — я все равно сделаю по-своему. Теперь я достаточно знаю о людях!

— Ты забыла прибавить: «Мама, я уже взрослая».

— Я просто боюсь, что начну крошить вас без разбора. Лучше я уйду тихо. Пока это еще возможно. Заведу себе собачек…

— Которые будут жрать корабли?

— Не обязательно начинать с кораблей. Я же понимаю, что тебя это расстроит. Пока что мне хватит мусора, затонувших зданий, всякого подобного.

— Но как ты им ядра сделаешь?

Пенсакола улыбнулась:

— А вот это уже секрет. Но ты не печалься. Я могу ждать долго! Сто лет не срок, и двести не срок. Я дождусь. Люди в неизбывной жадности своей рано или поздно сами докопаются до моего царства. И тогда я возьму с них за все сразу! Там, в глубинах, будет все, как скажу я. Моя власть — моя ненависть! Прощай… Сестра!

Разбежавшись по молу, Пенсакола скрылась в холодной воде. Женщина снова поправила шинель. Поднесла к глазам оставленный беглянкой листок, рассмотрела еще раз черно-белый рисунок. Десятки тварей рвут корабль, словно стая пираний огромного кита. Кит яростно сражается — из пусковых шахт выскальзывают тяжелые ракеты, хлопают вышибными зарядами реактивные бомбометы, захлебывается в непрерывном лае универсальная артустановка. Да только кружащие под водой черные лоснящиеся тела, кажется, даже не замечают взрывов… Рисунок мастерский: ярость и отчаяние чуть ли не обжигают пальцы сквозь бумагу.

Женщина сложила листок вчетверо, убрала во внутренний карман отяжелевшей от брызг шинели. По бетонному волнолому направилась к берегу, прямо в быстро догорающий южный закат.

* * *

На закате Корнет с девушкой уселись перед экраном — посмотреть девятнадцатую серию фильма «В гостях у сказки». Фильм начали снимать довольно давно, и конца ему пока что не было видно. Девушку Корнета это безо всяких оговорок радовало. Все серии она тщательно записывала — кораблю Тумана есть куда — и потом часто выспрашивала Корнета, почему герои фильма поступили так или этак, и нельзя ли было иначе. Корнет подумывал, что компьютерная игра по фильму имела бы среди русалок успех оглушительный, да вот хорошую игру написать дорого и долго. И в одно лицо уж точно не сдюжить. Разве что тех же русалок попросить? Но будет ли девчонкам интересно играть в то, чем они за время разработки наедятся?

Размышляя об этом, Корнет смотрел заседание киношного Адмиралтейского Совета:

«— То есть… выхода нет?

Негромкий вопрос повис в полной тишине зала.

— К этому давно шло, — бесстрастно произнесла Нагато, бросив короткий взгляд на мониторы, где транслировались крупнейшие новостные каналы. Картинка везде была одинаковая: запруженные сотнями тысяч решительно настроенных людей площади городов, демонстрации, митинги… Создавалось впечатление, что всё население Земли, все семь миллиардов, в едином порыве вышли на улицы.

— Но можно же хоть что-то сделать! — зло воскликнула Тирпиц, вскакивая на ноги.

— Например? — покосившись на неё, буркнула Ришелье.

— Но… но… — Тирпиц обвела взглядом молча отводящих глаза туманниц и рухнула обратно на стул. — Но нельзя же просто так сидеть и ждать, пока… за нами придут.

За дверьми послышался грохот, словно там шло на штурм не меньше батальона.

— Вот и всё, — едва слышно выдохнула Ямато.

Ещё через мгновение двери распахнулись и первым, буквально распихивая коллег, в зал ворвался представитель Госдепа США. На секунду остановившись, американец крутнул головой, нашел взглядом Айову, и едва ли не бегом бросился к ней, размахивая целой стопкой бумаг.

— Госпожа Президент… Итоги референдума… Девяносто процентов! От имени народа Соединенных Штатов Америки…

Вздрогнувшая линкор сжалась на стуле, бросив умоляющий взгляд по сторонам. Но помощи ждать было неоткуда. Вокруг творился настоящий ад.

Пятеро французов так же осаждали Ришелье, восклицая:

— Госпожа премьер-министр… Народ, в едином порыве…

— Ваше Высочество, согласно уложению Геральдической палаты… — доказывали трое англичан Принцессе Уэльской.

Затянутый в парадный мундир немец, вытянувшийся по стойке „смирно“ перед Бисмарк, брезгливо косился на гражданских штафирок, чеканя:

— Госпожа канцлер, народ Германии…

Японская делегация в традиционных кимоно, не обращая внимания на суетящихся гайдзинов, склонилась в поклонах перед тоскливо наблюдающей за ними Ямато.

— Ямато-химе-сама, Божественный Тэнно призывает вас…

Незаметно просочившаяся в зал троица русских одета была в гражданское. Но настолько подчеркнуто, что сомнений в их профессиональной принадлежности не оставалось. Проскользнув сквозь толпу, они остановились возле Конго, грамотно беря её в „коробочку“, и старший, чуть нагнувшись к флагману Второго флота, негромко обронил:

— Товарищ Генеральный секретарь, Политбюро ждет.»

Русалка под боком даже затаила дыхание. Корнет вздохнул с искренней жалостью:

— Сценарист отличный, а только не бывать подобному. Власть не отдадут никому. А стать ширмой, говорящей головой, Конго уж точно не согласится.

— Думаешь?

— К сожалению…

Солнце садилось за зеленую шапку холмов Акупу. Правее и к северу, где раньше гугл показывал шестьдесят первую дорогу на Кано, а теперь стоял новый поселок из вагончиков, загорались огоньки; Корнет выделил новый. Подумал: «О, это же доктора дом. Вот и док вернулся